На земле и в небе
10 мая 2018 г. 12:40
Михаила Петровича Теплова и Анатолия Васильевича Болгова, пожалуй, трудно назвать «Рядовыми Победы». Они приблизили её насколько могли, и даже больше. Один в небе, другой – на земле. Много раз встречался с ними по отдельности, но однажды удалось свести их вместе: за фронтовыми «ста граммами». Нет, пили из малюсеньких стаканчиков. Да и не пили, а лишь пригубляли, если можно так сказать. Так хотелось выговориться о том, как воевалось, узнать, как сражались два таких разных видах войск.
Оба коренные вольчане, оба окончили в лихую годину военные училища. Только Михаил - лётное в Энгельсе, а Анатолий Васильевич - танковое в Саратове. Орденов у обоих, самых разных - не сосчитать. Теплова Звезда Героя Советского Союза нашла в 91-м. Через 46 лет после Победы. И вручили ему её 8 мая, накануне самого светлого праздника. А потом и Союз развалился. Так и стал он последним Героем-фронтовиком уже несуществующей страны. Анатолий Васильевич один из пяти братьев – танкистов. Но лишь он и Михаил праздновали Победу в мае 45-го.
Больше вспоминали не себя на фронте, а невернувшихся друзей. Конечно, каждый в глубине души считал свой род войск главным. Но не жалели добрых слов и друг о друге. Ведь частенько, когда дело пошло на лад, перед танковой атакой позиции неприятеля обрабатывали артиллеристы, и бомбардировщики со штурмовиками. Только всё равно горели наши танки, пылали в небе самолёты, гибли в рукопашной пехотинцы...
Ликёр «Шасси»
За каждый сбитый самолёт полагались сто граммов. Помните прекрасные фильмы «В бой идут одни старики» и «Хроника пикирующего бомбардировщика»? Но лётчикам не до спиртного. Особенно тем, кому приходилось летать ночью. А техники не прочь были отметить возвращение своих командиров. Ведь каждый вылет для них мог стать последним. Частенько приземлялись с серьёзными повреждениями. Самолёт мгновенно окружали авиационные техники, механики. Сливали тормозную жидкость: смесь спирта и глицерина. Чем теплее на улице, тем больше глицерина. Чем холоднее, тем больше спирта. И всё равно жидкость по вязкости напоминала ликёр. Так и назвали её «Шасси».
«Какие там 100 граммов! - говорил Теплов. - Летал–то я ночью. Да и больше уничтожал наземные цели, чем самолёты фрицев.
Всего за период Великой Отечественной Михаил Теплов на самолёте-бомбардировщике совершил 598 боевых вылетов, уничтожил 8 самолётов, более 10 автомобилей, поджёг 3 железнодорожных эшелона, разрушил 2 переправы, нанёс противнику большой урон в другой боевой технике и живой силе.
По-2 - воздушный мотоцикл
Михаил Петрович Теплов всю войну провёл в авиации. Начинал на скоростном дальнем бомбардировщике ДБ-3 (ИЛ-4). Но только однажды рухнул самолёт в глухом брянском лесу, за 2км от линии фронта. Дотянул до своих. После контузии врачи рекомендовали ему летать пониже и потише. И пришлось нашему землям пересесть на У-2, который с 1944 года стали именовать По-2. По фамилии его конструктора Николая Николаевича Поликарпова.
Хотели врачи сделать лучше лейтенанту, а получилось наоборот. На самолёте кабина не застеклена, приборов - самый минимум. Особенно тяжко приходилось в холодную погоду. Словно на мотоцикле по небу летишь. И мороз доставал, ветер насквозь продувал, не позавидуешь. По-2 считался лёгким ночным бомбардировщиком, хотя был многоцелевым самолётом. Только лётчику в нём защиты не было. Можно было удивляться, что оставались в живых пилоты в изрешеченных машинах.
Пожалейте старика!
Так предупреждали тех, кто должен был получить из рук «всесоюзного старосты» М.И.Калинина орден, а то и Звезду Героя. В 42-м, когда война стала привычной и перестали отступать, некоторым отличившимся отличившимся награды вручали в Кремле.
«Довелось и мне из рук Михал Иваныча орден получать, - признался Болгов. – Со 2 по 8 февраля 42-го – это дни моего боевого крещения. Что-то много мы тогда фашистов наколотили. Командир роты старший лейтенант Волков потом сказал мне: «Устали наградной лист на тебя заполнять. Комбриг Агафонов подписал наше представление на орден Ленина. Вот голову залечишь после ранения. И, думаю в Москву вызовут». И точно, вызвали. Только в Военном Совете фронта решили, что хватит для первого раза Боевого Красного Знамени. Вместе со мной и командир дивизии орден получил. Он мне, чтобы не расстраивался, именной пистолет вручил. «За храбрость, - говорит, - и выучку». Калинин так осторожно вялую старческую руку протянул, я и не пожал практически. А комдив от души постарался». Надо сказать, что рука у Анатолия Васильевича до последних дней крепкой оставалась.
«Садись, мать твою...»
Звено Илов отправилось на штурмовку. Едва пересекли линию фронта, так зенитчики сбили одну из машин. «Иди на посадку, - скомандовал командир, - может, дотянешь до своих». Все израсходовали боекомплект. Только командир «пожадничал». И не зря. За несколько километров до линии фронта заметил гитлеровских мотоциклистов, мчавшихся к месту посадки нашего Ила. И сразу приказал одному из своих: «Садись. Место есть. Подберёшь ребят». «Куда же я их пристрою?» - пытался возразить ведомый. - Двое ведь».
Никто не мог подумать, что случится со «спасателем». У Ил-2 шасси не до конца убирались. Четвёртая часть не заходила в «брюхо» самолёта. И в выступавшее колесо попал то ли осколок, то ли пуля. Одна «нога» оказалась короче другой, шину развернуло. Взлететь она уже не могла.
«Садись!» - скомандовал командир последнему экипажу. И снова пошёл кружить над мотоциклистами, поливая их свинцовым дождем. «Куда я их затолкаю? - крикнул пилот, понимая всё же, что придётся приземляться. Иначе погибнут сразу два экипажа. - У меня горючее на нуле». «Садись, мать твою...» - взревел ведущий. Приземлился. Кое-как разместил четверых. Взлетел, едва оторвав Ил от земли, внизу пылали две машины, подожжённые нашими. Только перемахнул через вражеские зенитки, как винт остановился... А до конца войны оставалось ещё много дней и ночей. А костлявая всё махала и махала своей косой.
Броня крепка
Не была она так уж крепка, не чувствовали танкисты себя уютно и безопасно в своих машинах. Если загорится, то вряд ли выберешься. А вот царица полей, когда шла в атаку, находила защиту на броне. «Шумят, гремят, всё внутри отдаётся, - вспоминал Болгов, - словно мы в консервной банке. И только вперёд. Повернёшь назад - атака сорвётся, и пехоте конец. Расстреляют. Через год усвоили мы фронтовую науку: не смей вырываться вперёд - обязательно подобьют. Вот и шли цепью. Потому, наверное, и в живых остался». Но случалось, и вёл за собой всех в атаку...
«Век танкиста на войне не долог», - вздохнул Болгов, когда ветераны прощались, - пожар в танке - это кошмар. Он мгновенно превращается в печь, а экипаж сгорает заживо как дрова в топке. Страшно это. И знали мы, как можем погибнуть. Но шли в танковые училища. Дизельные Т-34 были более пожаробезопасны, чем бензиновые танки у немцев. Но тоже горели…»
«Довелось видеть в начале войны, как пылали, и немецкие, и наши, - согласился Теплов, – у нас, лётчиков хоть был малейший шанс спастись, если самолёт подбивали. А у вас…»
Несмотря на все невзгоды и фронтовые испытания Теплов и Болгов перешли 80-летний рубеж. И всё равно нам так не хватает этих людей, всех, кто сражался с ненавистным врагом.
#ВОЛЬСК, #Актуально, #Статьи
Автор: Редакция сайта | Рубрика:
Сила Добра
Двадцать шестая годовщина Красной Армии
Полвека не такой уж долгий срок…
Александр ИГОНИН: «Главное - вместе дело делать»
Шёл 906 день Великой Отечественной...
Конференция Движения Первых
Шёл 887-й день войны...
Из древних веков эта сказка пришла...
Куй железо, пока подрядчик не обанкротился
Неприятности вместо льготы
Фотографии - свидетельства истории
Шёл 855 день Великой Отечественной…
Точки на карте Вольска. Кочевали гимназистки по городу...
Первый волгский писатель
Генерал травяного хоккея из ВВАТУ
И кружат листья белоснежные, а даль туманна и грустна...
С друзьями и мечтой крылатой - в путь!
Вместе брать новые высоты!
Альфа-Банк открыл первый офис в Вольске
Важная информация для поступающих в Вольский медколледж
Доходный дом Егора Левшина
В Москву- за Победой!
Дождь светлых звуков, море чувств!
8 и 9 мая 1967 года