На глубине 200 подземных метров. Росатом командировал журналиста из Вольска на засекреченный завод в Сибири

– Слушай, слышал? Под землею город строют,
Говорят, на случай ядерной войны...
– Вы слыхали? Скоро бани все закроют повсеместно,
Навсегда. И эти сведения верны.

Слова легендарных "слухов" Высоцкого (речь сейчас, разумеется, не о банях, хоть эта тема для вольчан и актуальна) посвящены не иначе как укрытому в толще сибирских скал Горно-химическому комбинату - промышленному гиганту по выработке оружейного плутония, построенному под Красноярском в начале холодной войны. В этом уверены жители далекого и закрытого от непрошеных гостей городка Железногорск (ранее Красноярск-26, до недавнего времени город не значился на карте), куда под занавес уходящего года "корпорация знаний" командировала региональных журналистов.

от Волги до Енисея
Короткий перелет до столицы (прямого сообщения с сибирскими просторами у саратовцев нет) и долгих 5 часов в небе над широтами нашей необъятной родины, и вот мы на месте. Встречай, Красноярский край!
От аэропорта до самого Красноярска часа полтора езды (скоро участь загородного аэропорта постигнет и саратовцев), и вот заслуженная награда - перед уставшим глазом из окна гостиничного номера открываются просторы холодного, быстрого и величественного Енисея. Как ни сопротивляйся тут банальности потока мыслей, но на ум теперь невольно приходят слова песни группы Любэ "От Волги до Енисея": Леса, косогоры, да степи, Ногами не счесть километры...

Много лет гора хранила секрет
Признаться, впечатлений от увиденного во время этого однодневного пресс-тура столько, что уложить их в какое-нибудь одно сравнение невероятно сложно. Мысли буквально рассыпаются в аллегориях и эпитетах, и вопреки хронологии событий мне совершенно не терпится начать с десерта или, если хотите, гвоздя и финала программы - реакторного завода Горно-химического комбината (ГХК).
Сразу оговорюсь, радиационный фон во всех помещениях комбината (в данном случае, реакторного завода), куда привели журналистов, соответствовал всем требованиям безопасности. Так что ни один труженик пера во время тура не пострадал! Другой вопрос, сколько заключенных ГУЛАГа полегло на экваторе 20 века во время этой грандиозной, сумасшедшей, гениальной, амбициозной (эпитет каждый для себя выбирает сам) стройки?
Строительство ГХК началось в 1950 году (времена гонки ядерного вооружения) по приказу по приказу Сталина. В целях "надежного укрытия с воздуха" завод было решено строить под Красноярском на правом берегу Енисея в скале на глубине 200 метров.

- Выбуренного из горы материала хватило, чтобы продолжить сюда из города дорогу, - рассказывает наш провожатый. - Я не могу назвать вам точных данных (пресловутые меры безопасности, -Авт.), но по площади завод, пожалуй, опередит московский метрополитен в 60-х годах.

Для понимания, расстояние от Железногорска до ГХК отнюдь не пару километров. Рабочие добираются сюда на специальной электричке и на ней же заезжают внутрь буквально к рабочим местам. Въезд в гору, за исключением проходной с вооруженными до зубов "вахтерами", действительно очень похож на метро. Уступив дорогу заводской электричке, встаем на рельсы на микроавтобусах. Лабиринты темных и крайне узких тоннелей совсем не гостеприимны. Извилистая дорога совершенно лишает уверенности, что за следующем поворотом навстречу не мчится локомотив. Местами тоннель правда расширяется, будто обочина на дороге.
- Это на случай атаки с воздуха, чтобы ударная волна отходила, - пояснил водитель и свернул с рельс. Прибыли. Выходим аккурат напротив потертой двери надписью "реакторный завод".
Ядерный щит страны ковали здесь сразу три энергоблока - АДЭ, АДЭ-1 и АДЭ-2. Удивительно, но никто до сих пор не может понять, как расшифровывается аббревиатура АДЭ. Последняя "Э", скорее всего "энергетический", предполагают здешние работники. Что значит "АД", остается только гадать...
В настоящее время эти реакторы остановлены, а пульт управления одного из них украшает тот самый приказ отца народов под грифом "совершенно секретно". К нему и посчастливилось в прямом смысле прикоснуться журналистам.

Представший перед нами АДЭ-2 - настоящий рекордсмен-долгожитель. Это двух целевой реактор. Он нарабатывал оружейный плутоний и обогревал жителей закрытого городка долгих 42 года и завершил свою работу в 2010 году (его братья выведены из эксплуатации гораздо раньше).
- Сейчас реактор АДЭ-2 находится на стадии утилизации, - вводит в курс дела главный инженер завода Даниил Жирников. Мы тем временем облачаемся в защитную одежду: натягиваем бахилы, чепчики, халаты и пристегиваем дозиметры на пуговку на груди.
Словно дошколята, переодетые к празднику, спешим за провожатым. Впереди путанные лабиринты скользких коридоров, крутых, казалось, бесконечных лестниц и снова коридоров. Воспроизвести маршрут по памяти нереально, снимать на какое-либо устройство категорически запрещено (видео, отснятое доверенным оператором см. ниже). Бегло и одновременно жадно впиваемся глазами в красные трафаретные еще советские надписи на дверях и сами не понимаем, как оказываемся на нулевом этаже энергоблока.
- Это верхняя точка реактора, крышка, если хотите. Состоит она из множества свинцовых кубов (их около 3 тысяч), - поясняет Жирников. Под каждым из них, в 20-метровых стержнях, наполненных на треть тепловыделяющими сборками (ТВЭЛами) до недавнего времени кипела жизнь мирного атома.

Со времени остановки реактора здесь мало что визуально изменилось. Неиспользованные стержни так и остаются висеть под высоченным потолком, краны застыли на последней операции. Вверх по лестнице за мощной металлической дверью располагается пульт крановщика, напротив него - крошечного окошечко из многослойного стекла. Отсюда крановщик наблюдал за происходящим на поверхности реактора во время загрузки и выгрузки ядерного топлива. Проходим еще десять шагов и оказываемся в помещении пульта управления реактора, того самого, где теперь висит приказ Сталина о строительстве комбината. Кроме этого документа, здесь все, как было во время работы реактора. Настоящий музей!

- Реактор был остановлен по двум причинам. Во-первых, появилась Сосновоборская ТЭЦ, и нужда в обогреве города пропала. Ну а во-вторых, и это главное, был достигнут критический порог его эксплуатации. Группа ученых, которая в свое время занималась продлением срока эксплуатации, получила за это государственные награды.
Теперь по соседству со спящим трио-АДЭ производят МОКС-топливо (ядерное топливо для реакторов на быстрых нейтронах), однако прессу туда в целях безопасности категорически не пустили.
- Это исключено, - как отрезал инженер Жирников. - Там требуется полное переодевание.


Где и как покоится ОЯТ?
Этим наш визит в Железногорск не ограничился. Прежде мы побывали в на изотопно-химическом заводе ГХК, где вершится "замыкание ядерно-топливного цикла". Другими словами, здесь не только хранят, но и с недавних пор перерабатывают ядерные отходы. Строительство (приготовьтесь к зубодробильному названию) Опытно-демонстрационного центра (ОДЦ) по радиохимической переработке облученного ядерного топлива (ОЯТ) началось здесь в 2015 году. В планах завершить стройку ОДЦ к 2020-му году и довести объемы переработки до 250 тонн ежегодно. Топлива для переработки здесь более чем достаточно.

- В сухом и мокром хранилищах ГХК покоятся ядерные отходы всей страны (!). Объемы хранилищ рассчитаны на прием ОЯТ зарубежных станций и гарантируют безопасное хранение более чем на 100 лет, - вводит в курс дела директор изотопно-химического завода Игорь Сеелев, пока мы снаряжаемся в привычные для этого дня халаты с дозиметрами и даже казенные хлопковые гольфы, старательно заправляя в них штаны. Белый десант журналистов для высадки в хранилище ОЯТ готов.

- Главное условие безопасного хранения облученного топлива - это отвод тепла, - объясняет физик-математик Сееелев. - В мокром хранилище эту функцию выполняет вода.
Прежде чем попасть в хранилище, ТВЭЛы годами охлаждаются в реакторных хранилищах АЭС. Затем в ТУКах (транспортно упаковочный контейнер) по железной дороге их отправляют сюда, в Железногорск.
Контейнер обеспечивает полную биологическую защиту даже в условиях ЧС.
- В качестве эксперимента мы их бросали с 9-метровой высоты, - говорит Сеелев, глядя на установленный на ж/д транспортер ТУК. - Ему 30 лет, дефектов, как видите, нет.

С помощью 60-тонного крана ТУК (температура ТВЭЛов в нем за время поездки доходит, как правило, до безопасных 350 С°) поднимается в вертикальное положение и постепенно опускается в узел расхолаживания. Далее все работы по извлечению сборок и помещению их в чехол для хранения проходят автоматически и под водой. Эвакуация персонала при этом не требуется. Вода выполняет функцию мощного защитного экрана.
- Использованная вода никуда не сливается! Она циркулирует через систему очистки и используется вновь, - заверил провожатый и подчеркнул выгодное отличие в этом плане от французов, которые сбрасывают жидкие отходы в мировой океан.
ТУКи после разгрузки также идут на очистку и снова готовы в путь по железным дорогам общего пользования. Упакованные сборки тем временем отправляются в мокрое хранилище.

- Мокрый цех введен в эксплуатацию в 1985 году (некоторые сборки лежат здесь с тех пор). В 2011-ом он был полностью реконструирован: увеличен ресурс системы водоотведения, укреплена крыша (сейсмоустойчивость доведена до 9 баллов), а срок эксплуатации продлен до 2045 года, - не теряя ни минуты времени продолжает молодой директор по пути к хранилищу, которое, судя по количеству пройденных нами шагов, расположено совсем рядом с цехом. Буквально пару минут и вот мы на месте, стоим прямо над ОЯТ. Понимание происходящего вызывает легкое волнение, перемешанное с неподдельным любопытством. Внешне погост для ядерных отходов напоминает огромный школьный спортзал со вздернутыми к потолку окнами. Выдает его, пожалуй, лишь леденящая тишина и блеск выкрашенного металлического пола. Под ним на площади 9 000 кв. метров расположены 20 независимых друг от друга бетонных модуля (в один мы даже заглянули через специальную затворку - видео см. ниже), в каждом из которых двухметровый покров холодной и непрерывно циркулирующей воды баюкает непрерывно нагревающиеся сборки.

- Каждый модуль может быть отсечен от остальных, - уточняет Сееелев. - На случай течи и понижения уровня воды в отсеках имеется система орошения.
Но как бы ни отлажено работал мокрый цех, он энергозависимый (воду надо непрерывно охлаждать), а потому, уверены атомщики, будущее за сухим хранением.
В этом плане российские ученые стали новаторами. В 2008 году они придумали и запатентовали гениальный своей простотой проект сухого хранилища ОЯТ. Охлаждение пеналов со сборками работает по принципу камина. Охладителем служит воздух, который идет самотеком с улицы, то есть не требует никаких компрессоров и прочего энергозависимого оборудования. Схема этого, повторюсь, гениального изобретения теперь гордо украшает пульт управления отстроенного здесь в 2011 году сухого хранилища и тщательно изучается зачастившими сюда иностранцами. Оно и понятно. Аналогов этого хранилища в мире нет.

Ёлки-лайки
Разумеется, нельзя обойти вниманием и сам Железногорск. Видели мы его правда лишь из окна автобуса (как и сам Красноярск, и часовенку на Караульной горе, которая изображена на 10-рублевой купюре), но благодаря гиду успели сложить о нем весьма и весьма приятное впечатление.

Строился Железногорск как рабочий поселок Комбината № 815 (так раньше назывался ГХК) и спустя 4 года официально получил статус города. Кстати, название Железногорск использовалось исключительно для закрытой переписки. В открытых письмах он звался, повторюсь, Красноярск-26 и до недавнего времени даже не значился на картах. Теперь о Железногорске знает даже Википедия (половину информации я подглядела там).
Город имеет статус ЗАТО и является центром не только атомной, но и космической промышленности. Это уже не Википедия. Устремленные в небо огромные белые тарелки на въезде в город видела своими глазами опять-таки из окна автобуса. Зрелище, надо сказать, впечатляющее.

- Это информационные спутниковые системы, - без особого интузимазма ответила на восторженные взгляды журналистов наша гид и проложила смотреть вперед на дорогу. Чуть позже она призналась, что между Росатомом и Роскосмосом в Железногорске установлено негласное соревнование по принципу "кто круче". Проезжая по центральной площади города, мы убедились в правоте сказанного.
- Каждый год здесь наряжают две елки. Одна Росатома, другая Роскосмоса (головные офисы крупнейших госкорпораций страны стоят аккурат друг против друга, - авт.). Потом смотрим в соцсетях, какая елка наберет больше лайков.

Удивительное соседство духа еще советской соревновательности и новомодных оценок популярности (это я о "лайках" так мудрено выражаюсь) добавляет умиления в общую копилку впечатлений от этого уникального сибирского городка. Стоит ли говорить о том, что эта поездка останется в моей памяти на долгие годы, а текст этой статьи (не дословно, конечно) я еще не раз перескажу друзьям, родным и знакомым за теплыми посиделками. Надеюсь, что и тебе, дорогой читатель, он был полезен, и спасибо, что прочел до конца.